К 75-й годовщине Победы в Великой Отечественной войне: герои среди нас

Служила в разведке, носила позывной Кармен и освобождала Ленинград от блокады. А потом 25 лет заведовала нашей библиотекой. Удивительная история Галины Николаевны Верич.
 
Галина Верич никогда не забудет 2 декабря 1942 года. В разведшколу на Песочной за ней пришли два офицера и попросили немедленно собраться. Вскоре 18-летняя девушка оказалась на Звенигородской улице, там ее встретила незнакомая женщина и выдала гражданскую одежду. Вместе с офицерами Верич села в машину, они тронулись с места. Только в конце пути Галина поняла, куда ее везут: из окна замелькали черты аэродрома «Гражданка», с которого летчики Краснознаменного Балтийского флота защищали небо Ленинграда. «Вокруг было пустынно, — рассказывала Верич для книги «Аэродром Гражданка». — Слева свежепостроенное длинное здание светится желтой древесиной. К дороге выходит глухой стеной. Офицеры ушли за это здание, я осталась. Рядом стояли мужчины, человек шесть-восемь, мне они показались ужасно неинтересными — старыми. Им лет по 25, наверное, было. Вдалеке, где сейчас улица Верности, угадывался самолет. Однако что-то мешало мне разглядеть все. Обстановка была странной. Ни летчиков, ни рабочих. Я потом поняла, что когда приезжала разведка, всех убирали. Мы поднялись в самолет, и дальше я ничего не помню». Галина очнулась уже в машине, на ней была совсем другая одежда. Закоченев от испуга, Верич крикнула: «Куда вы меня везете?!» Ее успокоили, назвав дурочкой: «Мы тебя от смерти спасли». Оказалось, на месте высадки советских разведгрупп был предатель, предыдущий десант расстреляли прямо в воздухе. А значит, враги прекрасно знали, куда прибудет новый отряд. Группу развернули.
 
В 17 ВЕРИЧ УСТРОИЛАСЬ РАБОТАТЬ САНИТАРКОЙ. ВОКРУГ —  РАНЕНЫЕ И УБИТЫЕ СОЛДАТЫ
С 1962-го Галина Верич (девичья фамилия Титген) 25 лет заведовала библиотекой нашего университета. Но до этого пережила шершавое время Великой Отечественной войны и блокады Ленинграда. Верич родилась в 1924-м в городе Порхов (Псковская область, население в то время — около восьми тысяч человек). Успела окончить первый класс, а потом вся семья — родители, которые работали портными, и три сестры — переехала в Сестрорецк из-за бомбежек. Освоиться было непросто, в новой школе требования были намного жестче, чем в прежней. Галину даже оставили на второй год, но девочка не смутилась: привыкла к учителям, сложным заданиям и успешно окончила 7 классов (столько длилось среднее образование). Родители Верич устроились на работу в Ленинградскую военно-медицинскую академию (ВМА), а Галина поступила в техникум неподалеку. Когда началась война, добираться из Сестрорецка в Ленинград было крайне тяжело: почти все поезда шли на фронт, ждать нужного приходилось часами. Чтобы в вагон помещалось больше людей, пассажиры стояли на сиденьях. Веричам стало полегче, только когда им дали квартиру на территории ВМА. «Там был закрытый двор и вход охранялся, — делилась Галина. — Но уже скоро воды там не стало, и осенью мы перебрались на улицу Боткинскую, дом 11. Бесконечные коридоры, ряды комнат —  это было ведомственное жилье для слушателей». Тогда же сильно ухудшилась ситуация с продовольствием. Символом блокады стала хлебная карточка с нормой для иждивенцев (неработающих граждан), служащих и детей до 12 лет — 125 граммов в день. Такой норматив установили в ноябре 1941-го, через полтора месяца после начала блокады. В конце ноября началась паника, потому что из магазинов пропало мясо. Из-за отсутствия воды прекратили работать хлебозаводы, очереди растянулись на несколько суток, хлеб выдавали мукой. 17-летней Верич стало неловко, что она получает крошечный паек иждивенца и никак не может помочь семье. На фронт ее не брали, и Галина захотела найти работу: как-то вышла из дома и направилась в сторону ВМА — взяли санитаркой. Почти каждый день девушка плакала: раненые солдаты стонали от боли и мучительно переживали смерть товарищей и родных. Галина не только мыла полы, прибиралась и помогала больным, но и одевала умерших в форменную одежду (гимнастерку и брюки). Самое жуткое — когда их на самодельных носилках спускали по лестницам. Она всегда шла первой.

В 18 СТАЛА РАЗВЕДЧИЦЕЙ. ПОЛУЧИЛА НОВОЕ ИМЯ И ПОЗЫВНОЙ КАРМЕН.
На работе Галина подружилась с ровесницей Таней Лебедевой, пережившей кошмар: ее мама погибла, когда дом смял взрыв от снаряда. После трагедии Таня решила во что бы то ни стало отправиться на фронт, Верич бегала в райком вместе с ней. Девушкам упрямо отказывали, но они не отступали и ушли с направлением в военно-морскую школу, где готовили радистов на корабли и в партизанские отряды. Девушки жили в кубриках (маленьких комнатках на 4-8 человек), обедали за длинным общим столом. Успехи Галины выделяли: у нее с рождения был четкий слух, она молниеносно схватывала новые знания и окончила школу за полтора месяца. Почти сразу ей поручили задание: радиста ждали в родном Порхове, который окружили немцы. В разведке Верич придумали новое имя и фамилию — Ольга Федоровна Титова, позывной — Кармен. Она зазубрила легенду (экзаменовали, поднимая среди ночи), привыкала ходить без документов, работать в полной темноте и даже научилась курить — так легче разговорить собеседника. Главный тест проходил в реальной обстановке: нужно было убедить часового пропустить на объект без документов, а затем пробраться в пустой дом. «Черный, холодный и вымерший — ничего страшнее не помню, — рассказывала Верич. — Коридор запомнила абсолютным мраком — ночью на улице было светлей. В анфиладе комнат искала нужную, там стояла железная кровать, стол, приемник, передатчик и печь. Полагалось в полной темноте отправить донесение, но мне было так страшно — я заранее собирала веточки и растапливала печку. Придвигала кровать к двери и отправляла задания. Потом путь обратно — я не шла, а бежала. Так боялась. А потом шла по городу — он темный, пустынный. Ни человека, ни собаки, ни кошки, ни мышки. Я шла совершенно одна. Если слышала звук копыт, то пряталась от конной милиции в парадной или просто падала в кусты и там пережидала».
 
УЧАСТВОВАЛА В ПРОРЫВЕ И СНЯТИИ БЛОКАДЫ. ПРОШЛА СЕМЬ БОЕВ.
После того, как группу развернули, Галина подумала, что успокаиваться рано — страшное еще впереди. Но она все выдержала: Верич пережила семь жестоких боев, участвовала в прорыве и снятии блокады, ее дивизион также обеспечивал связь и наблюдение за небом. «Когда все вокруг взрывается, ты не помнишь себя, — вспоминала Галина войну. — Где ты лежишь, сколько не моешься, в чем ты — только грохот и смерть кругом. А мне еще и приказ: взять сообщение. Но когда бой, я просто не могу сосредоточиться, банально не слышу! Меня бой отвлекает от дела. В какую-то избу втолкнули, и я решила закрыть глаза, усилить внимание только на слуховое восприятие и мало-помалу пришла в рабочую норму. Отправляла-получала сообщения. Одна рука на ручке настройки — волну держу, второй пишу, глаза закрыты. И нет ничего, кроме эфира. В такие минуты я могла и на генерала накричать, если внезапно отвлекали, обращались не по уставу». Разведка продолжила работать, даже когда свирепая война наконец-то закончилась, но Верич убедила начальство позволить ей доучиться. Галина Николаевна окончила Ленинградский библиотечный институт и до 1962 года работала в Центральной городской библиотеке имени Маяковского, пока не стала директором библиотеки нашего университета. Совсем не обязательно искать героев в книгах и фильмах. Ведь они среди нас.
 
Вадим Кораблев
Газета «Лесгафтовец» №5 (1719), май 2019